Речь на лесном энецком языке

Леонид Дмитриевич Болин. Рассказ об ондатре, попавшей в рыболовную сеть. Записали Наталья Стойнова и Мария Овсянникова в июле 2010 г.

Больше аудио и видео с речью на лесном энецком языке в соответствующем разделе этой страницы .

Институт языкознания РАН

А. Б. Шлуинский, Д. Д. Мордашова

Лесной энецкий язык

I. Социолингвистические данные

1. Существующие альтернативные названия

На русском языка используются следующие названия: лесной диалект энецкого языка, диалект бай, бай, пэ-бай; энецкий язык без уточнения; енисейско-самодийский (енисейско-самоедский) диалект как вариант названия для обоих энецких языков.

Самоназвание носителей лесного энецкого языка — он ɛй энчуу” ; этноним «энцы» искусственно введен в 1930-е гг. по аналогии с «ненцы». Он используется для носителей обоих энецких языков (лесного и тундрового, альтернативно – бай и маду), притом что эти группы не имеют общей этнической идентичности. В более старой литературе представлены также термины «енисейские самоеды» для носителей обоих энецких языков и «карасинские самоеды», «баихинские самоеды» для носителей лесного энецкого языка.

Аутолингвоним лесного энецкого языка — он ɛй база .

Традиционно лесной и тундровый энецкие языки рассматриваются как два диалекта единого энецкого языка. Они действительно являются взаимопонятными: их носители способны понимать друг друга, говоря каждый на своем идиоме. В то же время эти два идиома имеют существенные фонетические и лексические отличия, в том числе в самой широкоупотребительной лексике, включающей личные местоимения. Близость лесного и тундрового энецких языков объясняется их вторичным сближением в силу интенсивных контактов в XIX веке.

2. Общая характеристика

2.1. Общая численность носителей языка и соответствующей этнической группы

Численные данные переписи 2010 года таковы: в качестве родного языка, без разделения на лесной и тундровый, энецкий язык назвали 102 человека, тогда как о владении энецким языком сообщили 43 человека. Таким образом, большинством указавших энецкий язык в качестве родного, вопрос был понят как вопрос о языке своего этноса, а не о языке, усвоенном в раннем детстве естественным путем.

Согласно экспертной оценке лингвистов, лесным энецким языком в разной степени владеют не более 30 человек, что в некотором смысле даже более оптимистичный численный показатель, чем данные переписи (с учетом того, что в переписи не различались лесной и тундровый энецкий языки, а тундровым энецким также владеют в той или иной мере от 10 до 20 человек). Нужно, однако, иметь в виду, что полной степенью владения лесным энецким языком (то есть сопоставимой с компетенцией предыдущего поколения носителей) обладают около 10 человек.

2.2. Возрастная структура носителей .

Все владеющие лесным энецким языком старше 45-50 лет, а большинство старше 60-65 лет. Самым старшим носителям за 75 лет, но менее 80 лет, а лесных энцев более старшего возраста никого нет в живых.

Наиболее существенный перелом как в использовании, так и в усвоении лесного энецкого языка произошел в 1960-е – 1970-ее гг. В этот период, с одной стороны, еще до попадания в школы-интернаты дети часть времени общались на русском языке с более старшими детьми, уже усвоившими русский язык в школах-интернатах. С другой стороны, для этого периода были характерны межэтнические оленеводческие бригады, в которых русский язык вынужденно становился основным языком общения.

2.3. Социолингвистическая характеристика.

2.3.1. Общая характеристика

Носители лесного энецкого языка живут в основном в поселке Потапово и в городе Дудинка Таймырского муниципального района Красноярского края. Некоторые из них проводят много времени в тундре в окрестностях Потапова.

Даже те носители, которые хорошо владеют языком, крайне редко используют его в повседневном общении. Пока было живо поколение их родителей (то есть до начала 2000-х гг.), лесной энецкий язык использовался при общении с ними, но после их ухода лесные энцы обычно используют в быту русский язык. Передача лесного энецкого языка следующим поколениям нарушена, на нем не говорят ни молодые взрослые, ни дети.

В последние годы существует языковое гнездо в детском саду поселка Потапово, благодаря которому некоторые дети хотя бы в небольшом объеме узнают свой этнический язык. Тем не менее, для многих лесных энцев язык является важным компонентом самоидентификации, и использование даже отдельных слов очень существенно.

2.3.2. Статус витальности

Статус витальности: 1В — засыпающий ( silent ).

Регулярная коммуникация на лесном энецком языке прекратилась к началу 2000-х гг., когда ушло из жизни поколение родителей нынешнего поколения его носителей. С тех пор язык используется для коммуникации нерегулярно, причем те ситуации, когда это возможно, случаются всё реже, поскольку и носителей становится всё меньше.

Регулярная передача языка детям прекратилась в к 1970-м гг.

2.3.3. Использование в различных сферах.

В сфере дошкольного образования в начале 2010-х гг. было запущено преподавание лесного энецкого языка в детском саду пос. Потапово в рамках экспериментального применения методики «языкового гнезда» (когда основным языком общения с детьми становится изучаемый язык).

В сфере школьного образования лесной энецкий язык преподается в качестве предмета в средней школе пос. Потапово. В 1990-е гг. он изучался в режиме факультатива. В 2000-е гг. был введен в качестве обязательного предмета для всех школьников средних классов поселка как часть регионального компонента школьного образования. Позднее преподавание лесного энецкого языка в школе было приостановлено ввиду перевода регионального компонента образования на общую региональную программу Красноярского края, но впоследствии лесной энецкий язык был вновь введен в качестве обязательного предмета уже в младших классах и в качестве факультатива в средних. В настоящее время он преподается в качестве факультатива в младших и средних классах.

В сфере среднего профессионального образования лесной энецкий преподавался в качестве предмета в Таймырском колледже в 1990-е – 2000-е гг. (преподаватели Д.С. Болина, Н.К. Борисова, в качестве заместителя также З. Н. Болина), позднее преподавание лесного энецкого языка было приостановлено в связи с отсутствием преподавателя.

По лесному энецкому языку опубликована следующая дидактическая литература:

- школьный энецко-русский и русско-энецкий словарь [Сорокина, Болина 2001];

- ориентированный на массового читателя сборник энецких текстов на обоих энецких языках [Лабанаускас 1992];

- ориентированный на массового читателя сборник энецких текстов на обоих энецких языках с популярным грамматическим очерком лесного энецкого [Лабанаускас 2002];

- энецко-русский разговорник [Болина Д.С. 2003];

- букварь и рабочая тетрадь к букварю [Болина Д.С. 2019а, 2019 б];

- книги для чтения в детском саду [Болина Д.С. 2015], [Болина Д.С., Рослякова 2015]

- энецкий картинный словарь-тезаурус, включающий учебно-познавательные тексты [Болина З.Н. 2012].

Для преподавания энецкого языка в школе в качестве учебного пособия использовались также энецкие страницы – приложения к газете «Таймыр».

Научной и научно-популярной литературы, написанной на лесном энецком языке, не существует.

Художественной литературы в крупных формах на лесном энецком языке не существует. Словесное художественное творчество представлено в основном в виде сочиненных песен (среди авторов - Виктор Николаевич Пальчин, Светлана Алексеевна Рослякова, Зоя Николаевна Болина), ориентированных прежде всего на устное исполнение. В отдельных случаях были сочинены небольшие стихотворения. Галина Спиридоновна Болина опубликовала перевод на лесной энецкий язык рассказов Е. Чарушина.

Хотя энецкие странички в газете «Таймыр» помечены как использование языка в прессе, по существу они занимают нишу публицистической литературы. К этому же жанру относятся и книга Зои Николаевны Болиной «Эззуй. След Нарты» 2014.

В 1990–2003 гг. в рамках радиовещания на национальных языках Таймыра 1 раз в неделю (или реже) выходила в эфир энецкая радиопрограмма (редактор и диктор Н.Н. Болина, краткое время – Н.К. Борисова). Помимо материалов, подготовленных редактором, в эфир выпускались многочисленные интервью редактора с лесными и тундровыми энцами, а также монологические записи от носителей обоих языков. В настоящее время радиовещание на лесном энецком языке не ведется ввиду отсутствия редактора, но иногда энецкие записи пускаются в эфир ненецких радиопрограмм.

Лесной энецкий язык периодически используется (и активнее использовался в 1990-е гг.) в любительских постановках в клубе пос. Потапово и на фольклорных фестивалях в г. Дудинка.

В сфере религии лесной энецкий язык не используется. Традиционно лесной энецкий язык, очевидно, использовался в отправлении шаманских культов, но тому сохранились только косвенные свидетельства. В качестве эксперимента в 1995 г. был опубликован лесной энецкий перевод фрагментов Евангелия от Луки Д.С. Болиной [Лука Паздуй 1995], но систематического использования этот перевод не получил.

2.4. Информация о письменности и ее наличии.

Первая версия кириллического алфавита лесного энецкого языка опубликована Н.М. Терещенко в 1986 г.

Начиная с 1990-х гг. были подготовлены многочисленные публикации на лесном энецком языке, записанном кириллицей, рассчитанные на широкий круг читателей (основные авторы К.И. Лабанаускас, Д.С. Болина, З.Н. Болина). В этих публикациях были использованы приемы русской и ненецкой орфографии, а также были предложены и апробированы дополнительные знаки для звуков, не представленных в звуковых системах других языков. В то же время в них не было представлено какой-либо единой и/или последовательной орфографической системы.

Наиболее новый вариант алфавита и орфографических рекомендаций был принят в рамках семинара рабочей группы по созданию энецкой письменности в Дудинке в октябре 2019 г.

В частности, утверждены дополнительные к буквам русского алфавита буквы:

ɛ - открытый гласный переднего ряда;

ô - закрытый гласный заднего ряда;

ӈ - заднеязычный носовой согласный;

” – гортанный смычный согласный.

С учетом использования всех букв русского алфавита для передачи неадаптированных заимствований, энецкий алфавит включает 37 букв:

а, б, в, г, д, е, ɛ, ё, ж, з, и, й, к, л, м, н, ӈ, о, ô, п, р, с, т, у, ф, х, ц, ч, ш, щ, ъ, ы, ь, э, ю, я, ”

Эти орфографические решения были, в частности, использованы в букваре Д.С. Болиной, вышедшем в 2019 г.

В научной литературе примеры из лесного энецкого языка записываются как при помощи кириллицы, так и с использованием разных вариантов латинской транскрипции.

Литературного варианта ни лесной, ни тундровый энецкие языки не имеют. Определенные функции литературного языка (энецкая страница в газете, энецкое радиовещание, преподавание энецкого языка, школьный энецко-русский и русско-энецкий словарь) взял на себя лесной энецкий, но этот факт определяется тем, что только представители лесных энцев занимаются образовательной и просветительской деятельностью. В то же время использование лесного энецкого как «литературного» не имеет никакого официального статуса.

3. Географическая характеристика

3.1. Субъекты РФ, в которых представлено компактное проживание носителей языка .

В настоящее время подавляющее большинство носителей лесного энецкого языка сосредоточены в юго-западной части Таймырского муниципального района Красноярского края, ранее (до 2007 года) являвшемся самостоятельным Таймырским (Долгано-Ненецким) автономным округом Красноярского края. На этой территории лесные энцы проживают как минимум с XIX века.

Исторически традиционная территория лесных энцев («хантайских самоедов», как они тогда назывались) была несколько южнее (вверх по Енисею) и выходила за пределы современного Таймырского муниципального района. В XVII веке (период, начиная с которого имеются документальные свидетельства об энцах) лесные энцы, численностью около 500 человек, кочевали в междуречье рек Таз и Енисей, от рек Нижняя Тунгуска и Курейка до Среднего и Верхнего Таза на территории, соответствующей юго-восточной части современного Ямало-Ненецкого автономного округа и северо-западной части современного Туруханского района Красноярского края. В XVII-XVIII вв. энцы имели военные столкновения с русскими, селькупами и ненцами, что привело к оттеснению их на север и восток, значительному уменьшению их территории и снижению их численности. В течение XVIII века лесные энцы, теснимые пришедшими с юга селькупами, постепенно продвигались на север, вниз по Енисею, сами вытесняя тундровых энцев. Во второй половине XIX века всего энцев было около 500 человек. Уже в XIX в. часть лесных энцев начала кочевать вместе с тундровыми энцами и постепенно перешла на их язык.

С приходом советской власти лесные энцы были закреплены на территории, приписанной к пос. Потапово в 80 км от г. Дудинка вверх по Енисею. Лесные энцы и в настоящее время проживают в пос. Потапово, но часть их в разное время переселились в г. Дудинку.

3.2. Общее количество населенных пунктов, в которых традиционно проживают носители языка.

Традиционно лесные энцы вели кочевой образ жизни и не проживали ни в каких населенных пунктах. Однако основным населенным пунктом, ассоциируемым с лесными энцами, стал поселок Потапово. В настоящее время в административном отношении Потапово входит в состав городского поселения Дудинка, но фактически остается населенным пунктом сельского типа, в летнее время связанным с Дудинкой рейсами пассажирских теплоходов Красноярск-Дудинка, а в зимнее – вертолетными рейсами.

В советский период лесные энцы были «приписаны» к Потапову (краткое время также к ныне не существующему населенному пункту Никольское), и сейчас даже те из них, кто проводит существенное время в тундре, ассоциируют себя с этим населенным пунктом.

Едва ли не большее, чем в Потапово, количество носителей лесного энецкого языка, проживают в настоящее время в городе Дудинка. Единичные носители представлены и в других населенных пунктах Таймыра – в Норильске, в Талнахе, в Карауле и др. – и за его пределами, в Красноярске и Санкт-Петербурге.

Данные переписи 2010 года по населённым пунктам

4. Характеристика исторической динамики

Численность носителей языка и соответствующей этнической группы по данным разных переписей (начиная с 1897 года) и другим источникам.

II. Лингвистические данные.

1. Положение в генеалогической классификации языков мира.

Уральская семья > самодийская ветвь > ?северно-самодийская группа

Лесной энецкий язык относится к самодийской ветви уральской языковой семьи. Внутри самодийских языков он ближе всего к тундровому энецкому, а вместе с ним – к ненецким языкам. Традиционно энецкие и ненецкие идиомы относят к северносамодийской группе вместе с нганасанским языком, хотя есть альтернативное мнение, согласно которому существует отдельная ненецко-энецкая ветвь внутри самодийских языков.

До 1960-х гг. энецкий язык фигурировал в литературе как диалект ненецкого языка, а рассмотрение лесного и тундрового энецких идиомов как самостоятельных языков началось с 1990-х гг.

2. Диалектная ситуация.

Членению на диалекты остались лишь косвенные свидетельства: сохраняются определенные различия в речи носителей – членов разных семей. Интересно, что полного общего самоназвания у лесных энцев нет, но зато самоназвание имеет каждый родовой клан, с которым себя ассоциируют в том числе и современные лесные энцы – носители определенной фамилии. Наиболее вероятно, что в прошлом каждый клан говорил на собственном диалекте или говоре.

3. Краткая история изучения языка.

Хотя отдельные лексические сведения об энецких языках были зафиксированы и ранее, начало научного исследования лесного энецкого языка относится к середине XIX века, когда крупнейший лингвист Матиас Александр Кастрен (1813-1852) собрал множество материалов по этому и другим самодийским языкам, которые легли в основу опубликованной посмертно в 1854 г. «Сравнительной грамматики самодийских языков». Этот труд остается важнейшим источником знаний об энецкой грамматике. Хотя в основном он описывает тундровый энецкий язык, а не лесной, сведения о лесном энецком языке в нем также представлены в виде комментариев или дополнений.

В 1930-е гг. данные лесного языка записывал Георгий Николаевич Прокофьев (1897-1942). Хотя опубликованный им в 1937 г. очерк энецкой грамматики основан в основном на данных М.А. Кастрена, к очерку приложен записанный самим Прокофьевым короткий лесной энецкий текст.

На основе собранного ею в начале 1960-х гг. обширного полевого материала по лесному энецкому языку Наталья Митрофановна Терещенко (1908-1987) опубликовала в 1966 г. его грамматический очерк, а также обширно использовала эти данные в сопоставительной монографии 1973 г. по синтаксису самодийских языков. Именно с ее именем связана быстро ставшая общепринятой интерпретация энецкого языка как самостоятельного языка, а не диалекта ненецкого. Очерк Н.М. Терещенко стал основой для первого англоязычного очерка энецкой грамматики, опубликованного в 1999 г. эстонским ученым Аго Кюннапом.

В 1967 г. несколько энецких текстов, записанных в Ленинграде, опубликовал венгерский ученый Тибор Микола (1936-2000). Впоследствии, в основном на материале вторичных данных, им был составлен опубликованный в 1995 г. морфологический словарь-конкорданс энецких словоформ, представленных в опубликованных на тот момент источниках.

В 1978 г., также по итогам работы Ленинграде, несколько энецких текстов опубликовал другой венгерский исследователь, Янош Пустаи. Им же, в соавторстве с немецким ученым Михаэлем Кацшманом был составлен опубликованный в 1978 г. первый энецкий словарь-конкорданс. В 1988 г. Я. Пустаи опубликовал и очень краткий, но концентрированный очерк энецкой грамматики, суммировавший известное на тот момент.

Начиная с конца 1960-х гг. основной научной специализацией лесной энецкий язык стал для Ирины Петровны Сорокиной (1941-2021), которая, собрав обширные полевые данные, опубликовала множество статей, грамматику (2010 г.), а также, в соавторстве с Дарьей Спиридоновной Болиной, словари (школьный 2001 г. и более полный научный 2009 г.) и сборник текстов (2005 г.).

Особой вехой в истории изучения лесного энецкого языка стали исследования фонетики, проведенные в 1970-х гг. Ярославом Андреевичем Глухий (1941-2014) и Василием Андреевичем Сусековым. Помимо нескольких полевых выездов, они провели экспериментальные исследования артикуляции звуков речи (рентгенография, палатография), для которых специально приглашали носителей языка в лабораторию в Новосибирск.

В 1970-х гг. с лесным энецким языком работала экспедиция МГУ под руководством Ариадны Ивановны Кузнецовой (1932-2015), и с этого момента он вошел в сферу интересов ведущего специалиста по истории самодийских языков Евгения Арнольдовича Хелимского (1950-2007), которым были, в частности, проанализированы фонетические соответствия между ним и другими самодийскими языками. Под его руководством в 1990-е гг. полевую работу с лесным энецким языком вели и другие исследователи – Марина Дмитриевна Люблинская, Валентин Юрьевич Гусев и в особенности Анна Юрьевна Урманчиева, собравшая и обработавшая словарные материалы. Ей принадлежит и ряд исследовательских статей по энецкой грамматике.

Обширные материалы по лесному энекому языку были собраны работавшим на Таймыре исследователем Казимиром Исидоровичем Лабанаускасом (1942-2002). В рассчитанной на широкий круг читателей книге «Родное слово» 2002 г. он опубликовал ряд энецких текстов, а также небольшой грамматический очерк.

В 2000-х гг. практически одновременно начались два исследовательских проекта, связанных с документацией и описанием лесного энецкого языка. Первый из них вел Флориан Сигл, работавший тогда в университете Тарту.Его результатом стало достаточно подробное грамматическое описание лесного энецкого языка (2013), основанное на собственных полевых данных. Ф. Сиглом также опубликован краткий очерк энецкой грамматики в 2022 г. и ряд статей.

Второй проект вели Ольга (Олеся) Владимировна Ханина и Андрей Болеславович Шлуинский, к которым, изначально как студентка, присоединилась Мария Александровна Овсянникова (в отдельных экспедициях участвовали также Н.М. Стойнова и С.А. Трубецкой). В рамках работы по документации была подготовлена включающая более 20 часов записи коллекция глоссированных текстов, в которую вошли как непосредственно записанные исследователями тексты, так и оцифрованные и расшифрованные с носителями языка архивные аудиозаписи, сделанные с конца 1960-х по начало 2000-х гг. (существенную часть этой работы сделали на бумаге лесные энцы Зоя Николаевна Болина и Виктор Николаевич Пальчин). В середине 2010-х гг. А.Б. Шлуинский и М.А. Овсянникова собрали также обширный словарный аудиоматериал. О.В. Ханина, А.Б. Шлуинский и М.А. Овсянникова стали авторами ряда исследовательских статей по различным аспектам энецкого языка, а в 2022 г. будет опубликован концентрированный очерк энецкой грамматики О.В. Ханиной и А.Б. Шлуинского.

Особо следует отметить работу по подготовке ориентированных на широкую аудиторию изданий, проведенную непосредственно носителями лесного энецкого языка. Дарья Спиридоновна Болина подготовила, помимо названных выше школьного и научного словарей и сборника текстов в соавторстве с И.П. Сорокиной, перевод Евангелия от Луки (1995 г.), разговорник (2003 г.), букварь (2019 г.). Зоя Николаевна Болина ведет энецкую страничку в газете «Таймыр», опубликовала картинный словарь (2012 г.), сборник авторских текстов (2014 г., https://www.tdnt.org/pdf_poli.php?id=25&t=publ), снабженный текстами на лесном энецком языке каталог работ энецкого художника Ивана Ивановича Силкина (2014 г., https://www.tdnt.org/pdf_poli.php?id=23&t=publ).

4. Основные лингвистические сведения (фонетика, грамматика, лексика).

Фонетика

В лесном энецком языке семь гласных фонем (в скобках даны кириллические соответствия):

i (и, ы) u (у, ю)

e (э, е, и, ы) o (ô, ё, у, ю)

ɛ (ɛ, я) ɔ (о, ё)

a (а, я)

Характерной особенностью лесного энецкого языка является различение открытых и закрытых гласных (гласных средне-нижного и гласных средне-верхнего подъема) как переднего, так и заднего ряда. Так, различаются по произношению слова тэ ‘олень’ и тɛ ‘береста’; нээ ‘он стоит’ и нɛɛ ‘он открытый’; то ‘крыло’ и тô ‘озеро’; нода ‘он услышал’ и нôда ‘он промок’.

В непервых слогах слова одиночный гласный э всегда может быть произнесен как и , как в слове кари ‘рыба’ (произносится кар [э] или кар [ и ] ), а гласный ô – как у , как в слове богуля ‘медведь’ (произносится бог [ ô ] ля или бог [ у ] ля ).

Часто встречающиеся сочетания одинаковых гласных, как в словах б уу сы ‘старик’ или д яа са ‘мука’ часто произносятся как один долгий гласный, а иногда, особенно в беглой речи, как и один простой гласный. Тем не менее, смысл слова может быть разным в зависимости от того, одиночный в нем гласный или двойной: щ е ‘дыра’, но щ еэ ‘кто’; н ɛ ‘женщина’, но н ɛɛ ‘игла’.

В современном лесном энецком языке слова часто могут быть произнесены как с гласным на конце или в середине слова, так и без него: код у или код ‘сани’; сɛк у ра или сɛкра ‘он укусил’. Для некоторых слов произношение со всеми гласными звучит архаично, но существуют варианты в зависимости от того, какой гласный выпадает: бунк и ~ бун ы к (но редко бун ы к и ) ‘собака’. Во многих окончаниях гласный обычно не произносится, хотя произношение с гласным все-таки тоже встречается, особенно в старых аудиозаписях: нинь” (редко нин и ” ) ‘мои дети’.

В лесном энецком языке 21 согласная фонема (в скобках даны кириллические соответствия):

Фонема в представлена только в заимствованных словах, как в арӈы ‘ворона’.

Фонемы с и з , как в словах бя с ы ‘деньги’ и ба з а ‘язык’, имеют два варианта произношения: более старый как межзубные (то есть как th в английских словах that и thing) или более новый как переднеязычные (то есть как русские с и з ).

Фонемы дь , нь и ль , как в словах д исы ‘дед’, н яба ‘заяц’, л иби ‘орел’ произносятся либо как среднеязычные (палатальные) согласные (то есть когда середина языка касается среднего нёба), либо аналогично соответствующим русским мягким согласным.

Гортанный смычный звук ” встречается во многих позициях на конце слова: мя ” ‘чум’, в том числе в качестве окончания множественного числа: тэ ‘олень’ - тэ- ” ‘олени’. В середине слова чаще всего проявляет себя в качестве произнесения гласных так называемым скрипучим голосом, как в слове ба”а ‘постель’, а в современном произношении часто не произносится (на конце слов он тоже может опускаться, несмотря на свою смыслоразличительную функцию).

В лесном энецком языке довольно много слов с индивидуальными вариантами произношения: о с а ~ о з а ‘мясо’, б а зудь ~ б о зудь ‘вести’, де щ и” ~ де ч и” ‘силок’, на л зыдь ~ на р зыдь ‘быть красным’.

Грамматика

Как и другие уральские языки, лесной энецкий язык – агглютинативный с развитой суффиксацией; префиксов в нем нет.

Существительные имеют три числа (единственное, множественное и двойственное), шесть падежей (именительный, косвенный, дательный/направительный, местный, отложительный и продольный), категорию притяжательности (присоединяют суффиксы для всех лиц и чисел обладателя) и предикативные формы. Вот некоторые примеры:

тэ ‘олень’

тэ-д ‘оленю’ (дательный падеж)

тэ-хи” ‘олени (два)’

тэ-” ‘олени (любое количество более одного)’

тэ-й” ‘мой олень’

тэ-з” ‘я – олень’

В двойственном числе формы дательного, местного, отложительного и продольного падежей образуются аналитическим образом, с помощью особой конструкции с послелогом: отложительный падеж в единственном числе будет тэ-хуз ‘от оленя’, во множественном числе тэ-хит ‘от оленей’, но в двойственном числе тэ-хи” нэз ‘от оленей (двух)’.

Отдельную категорию образует так называемая дестинативная (предназначительная) форма, различающаяся в единственном и множественном числе и различающая именительный и косвенный падежи. Показатель дестинатива у существительного указывает на то, что называемый предмет или человек делает что-либо или становится объектом какого-то действия в интересах другого человека, который обозначается притяжательным показателем у этого же существительного или занимает при нем позицию обладателя. Например, предложение Касар чай- зу-д пири , где после показателя дестинатива -зу- следует притяжательный показатель 2 лица единственного числа для косвенного падежа, значит ‘Твой товарищ вскипятил тебе чай’, а предложение Чай- зу-р пиэ , где использован притяжательный показатель 2 лица единственного числа для именительного падежа, значит ‘Чай для тебя вскипел’.

Помимо простых существительных, как тэ ‘олень’, есть существительные с чередованиями, как кезы” ‘дикий олень’ и мя” ‘чум’. Их именительный падеж единственного числа заканчивается на гортанный смычный согласный, а косвенный падеж единственного числа, как и форма множественного числа, образуются от другой основы, ср. тэ (косвенный падеж единственного числа совпадает с именительным), но кезы р , мя з (косвенный падеж единственного числа); тэ-” (показатель множественного числа присоединяется к единственной основе), но кезыру-” , мязу-” (показатель множественного числа присоединяется к косвенной основе). Существительные с чередованиями образуют два класса в зависимости от того, глухой или звонкий согласный представлен в их формах, ср. тэ- х уз ‘от оленя’, кезы- г уз ‘от дикого оленя’, мя- к уз ‘от чума’.

Прилагательные в лесном энецком языке не согласуются с существительными, ср. сойза тэ ‘хороший олень’, сойза тэ-д ‘хорошему оленю’ (дательный падеж), сойза тэ-” ‘хорошие олени’ (именительный падеж множественного числа). В позиции сказуемого прилагательные образуют предикативные формы: Мôдь сойза-з” ‘Я хороший’.

Надо отметить, что во многих случая лексическое значение признака выражается в лесном энецком языке не прилагательными, а глаголами, которые образуют форму причастия, чтобы стать атрибутом существительного, например: ползыдь ‘быть черным’, Тэ ползыӈа ‘Олень черный’, но ползы-да тэ ‘черный олень’.

Личные местоимения, в отличие от существительных, различают родительный и винительный падежи. При образовании падежных форм используются три разных основы – для именительного падежа, ср. мôдь ‘я’; для родительного и винительного падежей, ср. щий” ‘меня’ (винительный падеж); для локативных падежей, ср. нонь” ‘мне’ (дательный падеж).

Система числительных в лесном энецком языке десятичная. Количественные числительные от 1 до 10, а также 100, непроизводные, а названия десятков, хотя и связаны этимологически с названиями единиц, являются отдельными словами, ср. щизы ‘два’ и щизыу” ‘двадцать’. Для 1000 используется адаптированное заимствование из русского языка – числительное тысчи” . Названия сотен и тысяч образуются при помощи простого числительного, указывающего на количество сотен или тысяч, и следующего за ним числительного для 100 или для 1000 соответственно, ср.: щизы дю” ‘двести’, щизы тысчи” ‘две тысячи’. Числительные от 11 до 19 образуются при помощи помещения числительного, соответствующего разряду единиц, после формы отложительного падежа числительного биу” ~ би” ‘десять’ и/или перед словом бозады ‘лишний’, ср. бикуз щиз бозады ~ бикуз щизы ~ щизы бозады ‘12’. Другие сложные числительные образуются соположением простых, от большего к меньшему, ср. щизы дю ” щизыу”щизы ‘двести двадцать два’.

Порядковые числительные образуются прибавлением суффикса - дээ к основе соответствующего количественного числительного: щизы-дээ ‘второй’.

И существительные, и прилагательные, и числительные образуют особую транслативную форму при помощи суффикса -ишь , ср.: тэ-эшь кани ‘стал оленем’, сойза-ашь кани ‘стал большим’, щизы-ишь ‘вдвоем’.

Среди наречий есть непроизводные, как тэза ” ‘сейчас’ или мяру ‘быстро’. От прилагательных наречия образуются с помощью показателя продольного падежа: сойза-ан ‘хорошо’. Есть и еще один суффикс наречий, ср. дери ‘день’ – дери-ную” ‘днем’.

Предлогов в нганасанском языке нет, но есть послелоги, которые ставятся после существительного, к которому относятся, и сочетаются с формой косвенного падежа.

Многие послелоги образуют локативные падежные формы при помощи архаичных окончаний, в зависимости от указания, соответственно, на движение куда-то, нахождение где-то, движение откуда-то или вдоль какого-то места: мяз таха- ” ‘за чум’, мяз таха- н ‘за чумом’, мяз таха- з ‘из-за чума’, мяз таха- ан ‘(двигаться) за чумом’.

Такое же словоизменение есть и у некоторых существительных со значением места, самое употребительное из которых значит ‘тундра’, ср. баду- ” ‘в тундру’, баду- н ‘в тундре’, баду- з ‘из тундры’, баду- он ‘по тундре’.

Как и в других самодийских языках, глагольный вид в лесном энецком языке напоминает славянский: каждый энецкий глагол либо относится к совершенному виду и выражает завершенное действие, либо относится к несовершенному виду и обозначает действие длящееся. Видом глагола определяется, в частности, что будет значить форма неопределенного времени. Например, глагол ôôдь ‘есть’ в форме неопределенного времени значит действие в момент речи: ôôңa ‘он(а) ест’, глагол oдь ‘съесть’ в форме неопределенного времени значит действие в прошлом: ома ‘он(а) съел(а)’. В лесном энецком чаще глаголы несовершенного вида образуются от глаголов совершенного вида, ср. пири-шь ‘сварить’ > пири- гу -шь ‘варить’, но возможно и образование глаголов совершенного вида от глаголов несовершенного вида, ср. нэ-шь ‘стоять’ > нэ - ру -шь ‘встать’.

Помимо формы неопределенного времени, существует обширная система времен и наклонений. Так, в частности, существуют форма прошедшего времен, ср. ôôңa -шь ‘он(а) ел(а)’, ома -шь ‘он(а) тогда съел(а)’; форма будущего времени, ср. ôô -да ‘он(а) будет есть’, о -да ‘он(а) съест’; форма неочевидного действия, ср. ôô -би ‘он(а), оказывается ест / ел(а)’, о-би ‘он(а), оказывается, съел(а)’ и целый ряд других форм с различными модальными значениями. Представлены не только формы повелительного наклонения 2 лица, как ôô р-” ‘ешь!’, ôôӈ а-ра” ‘ешьте!’ (в двойственном и множественном числе совпадает с формой неопределенного времени), но формы побуждения к 1 и к 3 лицу: ôô -гу-з” ‘поем-ка я’, ôôӈ а-й ‘пусть он(а) ест’.

В лесном энецком есть несколько серий окончаний глагола, которые используются для согласования по лицу и числу с подлежащим. Переходные глаголы принимают окончания субъектной серии, указывающей только на подлежащее, или объектной серии, отражающей не только лицо и число подлежащего, но и число прямого дополнения 3 лица. Объектная серия употребляется, только когда прямое дополнение играет существенную роль в предшествующем контексте и, в частности, используются вместо местоимения. Так, форма тоза- д значит ‘ты принес’ и должна быть употреблена с дополнением, которое вводит новый предмет; но формы тоза- р ‘ты принес его’, тоза-хуу- н ‘ты принес их (двух)’ и тозы- н ‘ты принес их’ могут быть употреблены сами и отсылают к предметам, которые уже были названы ранее. Непереходные глаголы сочетаются с субъектной серией или с возвратной, и выбор серии в основном зависит от конкретного глагола. Например, к глаголу ‘уйти’ присоединяются обычные окончания, как в форме кани- д ‘ты ушел’, а к глаголу ‘убежать’ – возвратные, как в форме щими- дь ‘ты убежал’. Но в целом возвратные окончания употребляются с глаголами, значение которых связано с тем, что подлежащее подвергается какому-то изменению состояния или перемещается, причем только с глаголами совершенного вида. Возвратные окончания употребляются и с формой страдательного залога: када- р ‘ты увел его’, но када-ри- дь ‘тебя увели’.

Глаголы в лесном энецком языке образуют большое количество нефинитных форм – деепричастий и причастий, – которые очень широко используются при образовании сложного предложения.

Как и существительные, лесные энецкие глаголы включают морфологически простые глаголы, как коди- шь ‘спать’, и глаголы с чередованиями, как пони- дь ‘делать, использовать’ и кину- чь ‘петь’. Как видно из примеров с неопределенными формами глагола, глаголы с чередованиями, как и существительные, различаются в зависимости от использования звонкого или глухого согласного при присоединении ряда суффиксов. Система основ у глаголов более сложная, чем у существительных, но у глаголов с чередованиями она гораздо проще, чем у простых глаголов, ср.: коди ‘он(а) спит’, но пониӈа ‘он(а) делает’ и кину”о ‘он(а) поет’; коди-” ‘спи!’, но пони р-” ‘делай!’ и кинус ‘пой!’

Как и в других уральских языках, отрицательная конструкция в лесном энецком строится с помощью отрицательного глагола не- / и- (выбор его основы зависит от конкретной формы), к которому присоединяются все словоизменительные суффиксы, а смысловой глагол используетсы в специальной неизменяемой форме коннегатива: ôôӈа-з” ‘я eм’, но не-з” ôôр-” ‘я не ем’.

Как и в большинстве других уральских языков, нейтральный порядок слов – подлежащее — дополнение — глагол: Каса-й” оса пири ‘Мой товарищ сварил мясо’. Более того, и при другом составе предложения нейтральной позицией для глагола является последняя, ср. Каса-й” баду-” кани ‘Мой товарищ поехал в тундру’, Каса-й” мя-кун коди ‘Мой товарищ спит в чуме’.

Определение всегда ставится перед определяемым словом: сойза тэ ‘хороший олень’, каса-нь” тэ ‘олень моего товарища’.

Лексика

Одно из важных слов лесного энецкого языка — существительное каса , два основных значения которого — ‘мужчина’ и ‘товарищ’ (в тундровом энецком эти два значения выражаются двумя разными существительными, кааса и кaa , которые в лесном энецком совпали). Понятие ‘товарищ’ в лесном энецком очень широко: так можно назвать и спутника на охоте, и напарника по дежурству, и супруга, причем слово используется и для мужчин, и для женщин. Кроме того, это существительное в двух своих значениях используется для построения целого ряда терминов родства: каса не – это ‘сын’ (букв. мужчина ребенок), нԑ не – это ‘дочь’ (букв. женщина ребенок), каса каса – ‘брат’ (букв. мужчина товарищ), нԑ каса – ‘сестра’ (букв.женщина товарищ). Для обозначения супругов используется другая пара слов — существительные буусы ‘старик’ и менсы ‘старуха’, причем так могут назвать и совсем молодых людей, говоря менсы-за ‘его старуха’ о замужней женщине двадцати лет. Одно и то же слово дисы используется для обозначения дедушки или старшего брата отца или матери, аналогично используется слово каза для бабушки или для старшей сестры родителя. Для дяди и тети младше отца или матери используются слова инаа и абаа , те же, что для старшего брата и сестры соответственно.

При описании самых разных занятий в лесном энецком языке можно употребить глагол понидь , который плохо поддается буквальному переводу на русский язык — в зависимости от контекста он может значить ‘держать, делать, использовать, носить, иметь’. Он же используется и выражениях коду понидь ‘ехать на санях’, паги понидь ‘носить одежду’ или Обу пониӈад? ‘Что ты делаешь?’ Но один из наиболее распространенных контекстов его употребления — сочетание тэ понидь , что значит ‘быть оленеводом’, т.е. ‘держать оленей, смотреть за ними’, а форма причастия тэ понида , которая буквально значит ‘держащий оленей’, используется для обозначения оленевода.

О том, что оленеводство составляло огромную часть традиционной жизни лесных энцев, говорит и существование множества слов для обозначений оленя, в зависимости от пола, стадии жизни и хозяйственного использования. Например, слово тэ обозначает домашнего северного оленя в противоположность дикому, который называется кезы ” , самца северного оленя называют кора , а старого самца — мор ; специальные слова есть для важенок – самок оленя, и для телят. Есть и специальный глагол бешь , который значит ‘дежурить ночью при оленях’.

Для многих реалий, не связанных с традиционной жизнью, в лесном энецком языке успели появиться свои наименования. Так, в значении ‘деньги’ используется слово бясы , которое изначально значит ‘железо’, теплоход называют ту оду , т.е. ‘огненная лодка’, а самолет или вертолет — бясы чида сама , т.е. ‘железная птица’. В то же время есть и очень много заимствований из русского языка. Некоторые из них очень старые, как лубаха ‘ткань’ (от русского рубаха ) и тол ‘стол’ (от русского стол ), но вся лексика для современных реалий в последние десятилетия пришла в лесной энецкий из русского языка. Есть и довольно многочисленные заимствования из тундрового ненецкого языка, как слово ешару ‘полог’.

5. Наиболее яркие в типологической и ареальной перспективе лингвистические характеристики.

Из лингвистических особенностей, описанных в предыдущем разделе, можно отметить как наиболее яркие, следующие: категорию дестинатива; сложную систему серий согласования глагола; широкое использование глаголов для выражения признака.

Кроме того, лесной энецкий интересен тем, что в нем с помощью специальных суффиксов выражаются значения, для которых обычно в языках используются отдельные слова (например, в русском — частицы даже , только и -то ). Эти суффиксы необычны еще и тем, что они присоединяются к словам разных частей речи. Например, не-д значит ‘ребенку’, а не- хуру -д — ‘даже ребенку’, не- ру -д — ‘только ребенку’, не- хоо -д — ‘ребенку-то’. Д ёри-дь значит ‘говорить’, а дёри- гуру -шь ‘даже говорить’, дёри- ру -шь ‘только говорить’, дёри- г оо -шь ‘говорить-то’. Эти же суффиксы образуют отрицательные и неопределенные местоимения от вопросительных, ср. щеэ ‘кто’, щеэ-хоо ‘кто-то’, щеэ-хуру ‘никто’.

Некоторые наречия в лесном энецком языке согласуются по лицу и числу с подлежащим при помощи показателей притяжательности, например озаху- нь” тôо-з” ‘поэтому я пришел’, озаху- д тôо-д ‘поэтому ты пришел’.

Притяжательный показатель 2 лица единственного числа, помимо своего прямого значения, употребляется для того, чтобы подчеркнуть, что речь идет об уже известном предмете. Так, если, например, олень уже упоминался ранее, мы можем встретиться с формой тэ-р , которая буквально переводится как ‘твой олень’, но значит ‘этот олень’.

Отрицательная конструкция очень часто используется для выражения эмфатического утверждения, если к отрицательному глаголу присоединяются не обычные лично-числовые окончания, а специальные (этимологически включающие в свой состав эмфактическую частицу). Если обычно смысловой глагол следует за отрицательным, то в ее эмфатическом варианте возможны оба порядка, но даже чаще отрицательный глагол следует за смысловым. Например, помимо формы тôо-ба” ‘мы пришли’ и конструкции не-ба” тô-” ‘мы не пришли’, есть и конструкция тô-” не-ба м ” ~ не-ба м ” тô-” ‘мы ведь пришли’. Глагол мадь ‘сказать’ очень часто употребляется для введения прямой речи именно в этой сложной форме – например, ман-” ни-у” ‘он сказал, буквально – он ведь сказал’.

Помимо обычного отрицательного глагола, есть и другие, в которых значение отрицания совмещено с каким-либо дополнительным. Например, помимо обычной отрицательной конструкции не-з” ɛказу” ‘я не устал’, мы можем встретить и такие: буни-з” ɛказу” ‘я ведь не устал’, кичи-з” ɛказу” ‘я чуть не устал’, иӈе-з” ɛказу” ‘я, конечно, устал’.

III. Иллюстративные материалы.

1. Образцы текстов

Леонид Дмитриевич Болин. Рассказ об ондатре, попавшей в рыболовную сеть. Записали Наталья Стойнова и Мария Овсянникова в июле 2010 г.

Надежда Константиновна Болина (Иванова). О том, как делают юколу. Записал Андрей Шлуинский в июле 2010 г. в Потапово.

2. Аудиозаписи речи

Леонид Дмитриевич Болин. Рассказ об ондатре, попавшей в рыболовную сеть. Записали Наталья Стойнова и Мария Овсянникова в июле 2010 г. (расшифровку см. выше)

Надежда Константиновна Болина (Иванова). О том, как делают юколу. Записал Андрей Шлуинский в июле 2010 г. в Потапово. (расшифровку см. выше)

3. Видеозаписи речи

Леонид Дмитриевич Болин. Рассказ об ондатре, попавшей врыболовную сеть. Записали Наталья Стойнова и Мария Овсянникова в июле 2010 г. (расшифровку см. выше)

Надежда Константиновна Болина (Иванова). О том, как делают юколу. Записал Андрей Шлуинский в июле 2010 г. в Потапово. (расшифровку см. выше)

4. Фото носителей языка.

1. Леонид Дмитриевич Болин (1947-2019), пос. Потапово

2. Надежда Константиновна Болина (Иванова), пос. Потапово

3. Николай Иванович Силкин, пос. Потапово

4. Александр Спиридонович Болин (1953-2015), пос. Потапово

5. Зоя Николаевна Болина, г. Дудинка

6. Виктор Николаевич Пальчин, г. Дудинка

7. Геннадий Афанасьевич Иванов (1956-2017), пос. Потапово

8. Светлана Алексеевна Рослякова (Силкина), пос. Потапово

9. Екатерина Спиридоновна Глибченко (Болина), пос. Потапово

10. Иван Иванович Силкин (1959-2013), пос. Потапово

11. Виктор Николаевич Болин, пос. Потапово / г. Дудинка

12. Даниил Алексеевич Силкин (1945-2008), пос. Потапово

13. Николай Дмитриевич Лырмин (1933-2008), пос. Потапово

14. Анатолий Максимович Силкин, пос. Потапово

15. Алевтина Спиридоновна Силкина (Болина), пос. Потапово

5. Краткая библиография (учебные материалы, грамматики, словари).

Учебные материалы

Болина Д.С. Русско-энецкий разговорник. —СПб.: Просвещение, 2003.

Болина Д.С. Диреда бодуй’ дя. Живая тундра. Книга для чтения в ДОУ. — СПб.: Алмаз-граф, 2015.

Болина Д.С. Букварь. 1 класс: учебное пособие на энецком языке (лесной диалект) для общеобразовательных организаций. —СПб.: Алмаз-Граф, 2019.

Болина Д.С. Рабочая тетрадь к Букварю на энецком языке (лесной диалект) для 1 класса обшеобразовательных организаций. — СПб.: Алмаз-Граф, 2019.

Болина Д.С., Рослякова С.А. Каяку’ бинэ. Лучик солнца. Книга для чтения в ДОУ. —СПб.: Алмаз-Граф, 2015.

Болина З.Н. Энецкий картинный словарь. Дудинка: Таймырский дом народного творчества, 2012. Электронная версия: https://www.tdnt.org/pdf_poli.php?id=29&t=publ

Лабанаускас К.И. Родное слово. Энецкие песни, сказки, исторические предания, традиционные рассказы, мифы. СПб.: Просвещение, 2002.

Грамматики

Сорокина И.П. Энецкий язык. — СПб.: Наука, 2010.

Терещенко Н.М. Энецкий язык // В.И. Лыткин, К.Е. Майтинская (ред.) Языки народов СССР. Т. 3. Финно-угорские и самодийские языки. — М.: Наука, 1966. С. 438-457.

Künnap A. Enets. — München: Lincom Europa, 1999.

Siegl F. Materials on Forest Enets, and indigenous language of Northern Siberia. — Helsinki : Société Finno-Ougrienne, 2013.

Siegl F. The Enets languages // M. Bakró-Nagy, J. Laakso, E. Skribnik (eds.) The Oxford guide to the Uralic languages. Oxford: Oxford University Press, 2022. P. 709–753.

Khanina O., Shluinsky A. Forest and Tundra Enets. D. Abondlo, R. Valijärvi (eds.) Uralic languages. London : Routledge, 2022. To appear.

Словари

Сорокина И.П., Болина Д.С. Словарь энецко-русский и русско-энецкий. СПб.: Просвещение, 2001.

Сорокина И.П., Болина Д.С. Энецкий словарь. СПб.: Наука, 2009.

Katzschmann M., Pusztay J. Jenissej-Samojedisches Wörterverzeichnis. Hamburg: Helmut Buske Verlag, 1978.

Mikola T. Morphologisches Wörterbuch des Enzischen. Szeged , 1995.

6. Карты распространения языка.

7. Сведения об архивных материалах.

Рукописные материалы М.А. Кастрена хранятся большей частью в Хельсинки и в настоящее время постепенно готовятся к публикации в рамках проекта «ManuscriptaCastreniana» ( https://www.sgr.fi/manuscripta/project ). В основном там представлены сведения о тундровом энецком языке, но есть и о лесном.

Полевые материалы Г.Н. и Е.Д. Прокофьевых, в том числе и энецкие, хранятся в Музее антропологии и этнографии (Кунсткамере) РАН, см. https://www.kunstkamera.ru/files/Archive_KK/opisi/f_6_op_1_polevye_materialy_i_nauchnye_trudy.pdf

Тетради с энецкими полевыми материалами по грамматике лесного энецкого языка, собранные Я.А. Глухий и В.А. Сусековым, хранятся в архиве кафедры языков народов Сибири Томского государственного педагогического университета, см. подробнее https://siblang.tspu.ru/myweb5/RUSS/archive%20RUSS.htm

Энецкие материалы из архива И.П. Сорокиной хранятся в отделе языков народов России Института лингвистических исследований РАН в Санкт-Петербурге.

Там же находится и архив Н. М. Терещенко, в котором также представлены в том числе и энецкие материалы, см. https://iling.spb.ru/nord/materia/liubl/list.pdf

Энецкие материалы из архива К.И. Лабанаускаса хранятся в Таймырском доме народного творчества в Дудинке.

Энецкие материалы из архива А.И. Кузнецовой (небольшой объем) хранятся в лаборатории исследования и сохранения языков коренных малочисленных народов Института языкознания РАН.

Энецкие архивные аудиозаписи из Дудинского отделения ГТРК «Норильск», сделанные Ниной Николаевной Болиной, хранятся в ГТРК «Норильск» в Дудинке. Они были скопированы и, в основном, транскрибированы в рамках проекта О.В. Ханиной и А.Б. Шлуинского, наряду с архивными аудиозаписями из архива Таймырского дома народного творчества и из личных архивов Д.С. Болиной, О.Э. Добжанской, И.П. Сорокиной, А.Ю. Урманчиевой.

Как копии архивных аудиозаписей, так и собственные аудиозаписи, наряду с транскрипциями в формате .eaf, сделанные О.В. Ханиной, А.Б. Шлуинским, М.А. Овсянниковой, Н.М. Стойновой, С.А. Трубецким, размещены в электронном архиве Endangered Languages Archive (ELAR) http://hdl.handle.net/2196/2ba72231-3642-4895-a0b5-986acc8c9c8f

Коллекция глоссированных текстов, как и более поздние аудиозаписи и их транскрипции хранятся у самих исследователей.

Данные, собранные Флорианом Сиглом, хранятся у самого исследователя.

IV. Информация о внешних ресурсах

Каталог внешних лингвистических ресурсов:

1. Ресурсы по ревитализации

В детском саду поселка Потапово функционировала группа, построенная по принципу языкового гнезда (преподаватель Светлана Алексеевна Рослякова). Фрагмент занятия: https://www.youtube.com/watch?v=TvMhCsVLJM4

В школе поселка Потапово функционирует факультатив по энецкому языку, преподаватель Екатерина Спиридоновна Глибченко.

2. Учебные материалы.

См. выше в краткой библиографии

3. Видеолекции по языку.

Видеокурс Зои Николаевны Болиной:

https://www.youtube.com/watch?v=DQXKhqwqEAI

https://www.youtube.com/watch?v=1LxCtMXqJBA

https://www.youtube.com/watch?v=FtEMrvXT0LI

https://www.youtube.com/watch?v=_EfzZn8mi8g

Видеокурс Дарьи Спиридоновны Болиной:

https://энцы.рф/kurs/

4. Сборники фольклорных текстов.

[Лабанаускас К.И.] Фольклор народов Таймыра. Выпуск 1 (энецкий фольклор). Дудинка: Таймырский окружной центр народного творчества, 1992.

Лабанаускас К.И. Родное слово. Энецкие песни, сказки, исторические предания, традиционные рассказы, мифы. СПб.: Просвещение, 2002.

Сорокина И.П., Болина Д.С. Энецкие тексты. СПб.: Наука, 2005. Электронная версия: https://iling.spb.ru/nord/materia/ency_tit.html

5. Интерактивные словари.

Нет

6. Лингвистические корпуса.

Глоссированная коллекция текстов О.В. Ханиной и А.Б. Шлуинского (может быть получена у авторов, планируется размещение в открытом доступе).